Ленинский тракт

 Стартовая // Наши путешествия / Ленинский тракт

(путевые заметки)

(г. Красноярск, велоклуб «Грязные носороги», 14-19 июля 2010 г.)

Все-таки странно устроена жизнь. Еще полгода назад я ничего не знал ни про каменный мост екатерининской эпохи, ни про проходящий через него 253-летний тракт. За это время я не один раз проехал по нему, опросил десятки стариков, перечитал ранее неизвестные мне книги, испытал погружение в прошлое, из которого с трудом вынырнул. А, написав эту статью, ощутил душевную пустоту. Как будто ушло из меня спрессованное предками время.

Осенью прошлого года судьба путешественника забросила меня в Новоселовский район. На велосипеде я намеревался пробраться к установленному в глухой тайге памятному знаку «Палласово железо» - месту падения первого в мире метеорита. Однако нежданное наводнение смыло бобровые плотины и единственно возможный путь к знаку оказался недоступным. И тогда я пошел в местный музей, познакомился с его директором и все выходные прокатался с ним по местным достопримечательностям. Мы осмотрели таштыкские склепы и тагарские могильники, обнаружили ранее неизвестную горную крепость и побывали на каменном мосту. В который я и влюбился. С первого взгляда. Мост уникальный, найти ему аналогов в России пока не удалось. По архивам, строился он неизвестным ныне ссыльным польским инженером в период 1776-1796 гг.

После того про мост мы сделали несколько телепередач и добились, что его взяли под государственную охрану. Не было месяца, чтобы я не побывал там. В одну из поездок даже скелет мамонта неподалеку нашли. Но хотелось все же узнать про мост подробнее. В ближайшей деревне, перенесенной с затопленного берега Енисея, о нем никто ничего рассказать не мог. Лишь как-то показали на находящуюся неподалеку огромную канаву: мол, была там раньше какая-то дорога, ее еще тачками строили.

Не долго думая, я въехал в ямину прямо на машине и через 300 м уткнулся в толстенный березняк. Но уже и так было ясно: это какой-то старинный тракт. Правда, необычный, поскольку весь он был вырыт в земле сплошной многокилометровой выемкой. Постепенно, в ходе нескольких поездок и попутных велопутешествий, выяснилось, что эта дорога шла на протяжении почти 340 км и была стратегическим для освоения южной части Енисейской Сибири Ачинск-Минусинским трактом. Возникло желание проехать весь тракт полностью.

Однако, как уже повелось в велоклубе, требовалась историческая подготовка такого многодневного путешествия. И тут выяснилось, что никто ранее Ачинск-Минусинский тракт специально не изучал, научных публикаций о нем нет. Тем интереснее стало его исследовать. Пришлось даже отложить запланированный на лето поход по пути Ермака.

После чего я, как обычно, дал объявление об очередном походе на нашем велофоруме. Собралось 9 человек. Плюс велосипеды, рюкзаки, палатки и спальники.

На вечернем поезде группа добралась до Ачинска. Тракт начинался отсюда, о чем свидетельствует мемориальная доска с барельефом Ленина на фасаде вокзала. Вождь был здесь, возвращаясь по Минусинскому тракту из Шушенской ссылки с семьей и соратниками 31.01-2.02.1900 г. Ехал всего двое суток! Мы же планируем проехать тракт хотя бы за 5 дней. В память об этом событии, активно популяризировавшемся в 1970 г., Ачинск-Минусинский тракт стал именоваться «Ленинским».

Город Ачинск был основан как русский острог в 1682 г., спустя сто лет после покорения Ермаком Сибири. Сегодня это крупный промышленный город и железнодорожный узел. От города тракт идет практически параллельно ныне существующей дороге. Она почти сразу уходит в гору. В километре от города установлена стела в память о проезжавшем здесь В.И. Ленине. Уже затемно мы расположились на ночлег в стороне от асфальтированной трассы на отметке «8-й км».

Утром осмотрелись: оказывается, мы ночевали на старом тракте! И тому нет никаких сомнений: наши палатки стоят прямо на профилированной грунтовой дороге, рядом находится разрушенный временем свайный мостик с фашинным укреплением берегов. Мы – в 250-летней истории!

Строительство главного Московско-Сибирского тракта началось еще в 1734 г. и через 7 лет все почтовые станции на нем были уже построены. На енисейской территории отходящих от него дорог было две: северная из Ачинска в Енисейск и южная из Ачинска в Минусинск (416 верст, если ехать через Ужур и всего 333 версты при следовании через Солгонский кряж).

Ачинск-Минусинскую дорогу спланировали и провели, вероятно, еще в первой половине 18 века, а к строительству тракта приступили, скорее всего, только спустя 20-30 лет, когда с увеличением населения стали строиться церкви. Однако основные земляные работы начались все же значительно позже, не ранее середины 19 века, с более активным заселением края и выделением в 1822 г. самостоятельной Енисейской губернии, учреждением Минусинского и Ачинского округов. Первый губернатор Енисейской губернии А. П. Степанов (служил в 1823-1832 гг.) тогда писал: «дорога к Минусинску не имеет правильного направления, каждый год прокладываются новые колеи. Ширина же ее есть ширина долин и холмов; направление – удобность места».

Первоначально тракт был нужен исключительно для закрепления результатов русской колонизации. В 1727 г. с Китаем был подписан первый пограничный трактат, но граница еще долго «охранялась» местными племенами. И только в 1741 г. охрана была поручена казачьим отъезжим караулам из Красноярска, а в 1758 г. появились первые приграничные казачьи поселения.

В эти же годы начинают функционировать Луказский медеплавильный и Ирбинский железоделательный заводы. Последний, основанный в 1739 г., особенно активно финансировался государством и прибыльно работал в период 1770-1788 гг. Дорога на Ачинск заводам была нужна, как воздух.

Заселение чулымо-енисейского междуречья шло от Караульного острога, поставленного на Енисее в устье р. Сисим в 1675 г. Находящееся неподалеку, но уже на Чулыме с. Балахта – д. Балыктинская (от тюркского – «рыбное место») было основано в 1722-1735 гг. А первые поселения на Верхнем Чулыме появились еще в 1713 г. К середине XVIII в. на землях, расположенных южнее Солгонского кряжа, было уже 17 селений, а в Минусинской котловине - около 50. Поток переселенцев стал увеличиваться в 30-40-е гг. 19 в. Крестьяне ехали из Вологодской, Вятской, Пермской, Ярославской, Орловской и Пензенской губерний. Одних влекли в Сибирь слухи о богатствах и привольном житье, других бежали от трудностей, неурядиц, рекрутских наборов и крепостного гнета. На каторжные работы, в ссылку и на вечное поселение гнали «государевых преступников».

По закону 1833 г. тракт относился к 4-му классу: дороги уездных, почтовых и торговых сообщений (третий класс – дороги между губерниями, а 5-й – дороги сельские и полевые). Однако по ширине соответствовал дорогам 5-го класса.

Тракт строился и содержался за счет натуральной дорожной повинности по разверстке, возлагаемой на местных жителей и крестьянские общества, через земли которых пролегала дорога. Те, кто не мог выставить людей на работы, нанимали односельчан. На исправление тракта ежегодно в июне (вероятно, в период после окончания посевной и до начала сенокоса) на 15-25 дней высылалось до половины всех мужчин в возрасте от 17 до 60 лет, проживающих в окрестных селах. Каждый из них приезжал со своей лошадью и «таратайкой», должен был иметь железную лопату или кирку. В денежном выражении стоимость «бесплатной» работы составляла порядка 10-18 рублей. Объем работ определялся арифметически: расстояние между трактовыми деревнями делилось поровну и этот участок затем делился на количество хозяйств.

Некоторые мосты и паромные переправы строились и содержались за счет губернского земского сбора, поскольку для этого требовались особые технические знания и капитальные затраты.

Дорожной техники не существовало. Все делалось вручную, начиная от бойки щебня, выполнения земляных работ (деревянными лопатами, окованными полоской железа) и кончая возведением мостов и отделочными укрепительными работами. Из-за низкого уровня механизации и отсутствия специальной техники дорожное строительство было очень медленным и затягивалось на десятилетия. Например, Аешинский каменный мост строился 20 лет.

Паромных переправ на тракте было, судя по местности и рассказам местных жителей, четыре:

1. через р. Енисей между д. Абакано-Перевоз и с. Абаканским (после 1933 г. – Краснотуранск);
2. на р. Тубе напротив с. Городок;
3. на р. Чулым около Назарово (на двух карбазах весной и на одном летом, потому что весной надо было преодолеть расстояние более 600 м, а летом - всего около 160);
4. в д. Кызылмай (ныне Березовый Лог) около д. Карелино (мост в этом месте построили только в 1940 г., но в 1943 г. половодье его уничтожило. Современный мост выстроен из железобетона лет 10 назад).

Деревянный мост на сваях был устроен через Чулымскую протоку в д. Березовый Лог (его третий вариант, чрезвычайно убогий, сохранился). Небольшие деревянные мосты существовали и через многочисленные ручьи и овраги. Каменный мост был всего один, в 5 км от нынешней д. Аешка. Он указан на современных картах. Этот мост сложен из плит местного девонского песчаника без раствора. Инженерное сооружение по своему виду относится к виадуку и пересекает глубокий суходол. Мост устроен в виде огромной арки (высота 10 м, ширина отверстия 4 м, расстояние между отбойными стенами 15 м). В этом месте насыпана единственная на всем тракте дамба высотой около 15 м. Вероятно, мосты были и в других местах (например, на реках Черная, Карасук, Ерба, Тесь), но все они затоплены водохранилищем. Через р. Кызынджуль в д. Петропавловке и через р. Биря (правый берег Енисея) были броды.

Неизвестно, собирался ли повозной сбор за проезд по тракту, как на Московско-Сибирской дороге. Такое право у земств появилось в 1870 г. Проезд же через некоторые мосты и паромные перевозы наверняка мог быть платным, как и сейчас.

Гати были устроены в Солгонском лесу на трех болотистых участках между с. Петропавловкой и д. Ключи. Остатки их были видны еще тридцать лет назад, но мы их уже не обнаружили.

Позавтракав тем, что еще брали из дома, мы двинулись дальше. Современное шоссе проходит в стороне от деревень Каменка и Малый Улуй. Тракт же идет прямо через населенные пункты. Затем обе дороги пересекаются и на перевале через хребет Арга отсыпанный гравием старый тракт уходит восточнее, примыкая к железной дороге. Мы тоже разделились: часть поехала по тракту, а остальные – по асфальту. Как ни странно, трактом оказалось ехать значительно легче и быстрее, так что к поселку с необычным названием «46-й км» мы выехали раньше, хотя и сделали значительный крюк.

За поселком выкатились к Чулыму. Искупались и поели.

Сразу за мостом начинается г. Назарово. В центре его, около бывшего кинотеатра «Строитель», установлен облицованный мрамором памятный знак. Осыпавшиеся буквы сообщают, что когда-то здесь тоже проезжал вождь «мирового пролетариата». А 250 лет назад д. Назаровская состояла всего из 37 дворов государственных крестьян в количестве 308 душ и помещичьего имения с 14 крепостными, принадлежащее помощнику Енисейского провинциального воеводы надворному советнику Петру Кирьянову. Позже в ней появилась полуэтапная тюрьма и почтовая станция.

Сегодня Назарово – небольшой современный город угольщиков и энергетиков. В нем есть интересный музейно-выставочный центр: просторное здание с экспозициями быта переселенцев и лучшей в России коллекцией конкреций, ядрами которых были рыбы. Их возраст 350 миллионов лет. Тогда еще и динозавров-то не существовало!

Рядом с музеем расположены памятный крест, установленный на месте разрушенной в 1933 г. столетней Свято-Троицкой церкви, памятники участникам Великой Отечественной войны и шести жертвам «контрреволюционного» Сережского мятежа. Последний, по мнению назаровской общественности, более символ исторической несправедливости и давно пора рядом с ним поставить памятный крест жертвам красных карателей. Потому что причиной Сережского восстания была реакция разоряемого продразверсткой крестьянства. Мятеж длился всего неполных три дня, с 3 по 5 ноября 1920 г., и был жестоко подавлен. Следствие по нему длилось ровно месяц, после чего из 190 арестованных крестьян (большинство были бедняками) 75 человек были расстреляны, 45 осуждены к 20 годам принудительных общественных работ под конвоем с конфискацией имущества, 54 – к 10 годам принудработ, 9 - к 5 годам, 7 невиновных получили «публичный выговор».

Сразу за Назарово справа от тракта начинается густая лесополоса: клены, тополя, акации, ранет. Их посадили местные школьники весной 1964 г. в преддверии 100-летия со дня рождения В. И. Ленина. В бескрайней степи деревья радуют глаз и скрадывают скукоту пологих подъемов. На протяжении 40 км лесополоса идет от Назарово через Ильинку, Сереуль до Медведска. Титанический труд, сравнимый с работой по строительству самой дороги.

Через с. Ильинка (прежнее название - Пеньки) тракт проходит прямо по улице, а нынешняя асфальтированная дорога обходит селение стороной. Старый тракт местными жителями по-прежнему катается для внутрихозяйственных нужд. Хотя эта дорога немного длиннее, с большим перепадом высот и не имеет многометровых насыпей. Перед селом сохранились сваи старого моста через р. Сереж. В центре селения, около Дома культуры, установлены два ухоженных памятника: участникам войны и участникам подавления Сережского восстания. До революции здесь была церковно-приходская школа, а в современное время - средняя школа, ученики которой и высаживали саженцы вдоль всего «ленинского» тракта.

Уже далеко за селом в разрыве лесополосы видим необычную стелу. Это указатель проезда к ныне развалившемуся Владимировскому птицесовхозу. Знак увенчан макетом первого советского космического спутника.

Деревня Сереуль (65-й км) также оказывается в стороне от асфальта. Она достаточно старая. Еще в 1907 г. дозаселялась крестьянами из Орловской, Полтавской, Киевской, Черниговской и Псковской губерний. После революции в ней был сельсовет и колхоз «Красный трактор». Сейчас же деревня вымирает. Сколько встретилось нам людей – все пьяные. Пьют шмурдяк – смесь технического спирта и самогона. В деревне тоже есть стела-знак о проезде В. И. Ленина, рядом с которым установлен памятник когда-то родившемуся здесь и уже забытому Герою Советского Союза.

Следующая деревня - Медведск (прежние названия Николаевская, Изынжульская). В ней была почтовая станция и ярмарка, которая проводилась ежегодно 1-4 января. Правительственным Указом от 1827 г. деревни Медведское и следующая за ней притрактовая Ново-Александровка, уже к тому времени насчитывающие по 250 жителей, были определены как поселения для ссыльных. В самом Медведском находилась еще и этапная тюрьма. И далее по всему тракту стояли такие же этапные и полуэтапные тюрьмы. В последних арестованных оставляли на ночлег, а в этапных они отдыхали во время пути. Это были довольно большие здания, примерно 9x18 м, срубленные из лиственницы. Небольшие окна забраны решетками из толстого полосового железа. Вход в каземат находился со двора: сначала комната стражи, дальше массивная дверь, окованная железом и с крепким запором. За ней - каземат. По обе стороны от стены до стены - двухэтажные нары, в середине узкий проход. Потолок и стены изрезаны и исцарапаны именами тех, кто сидел в этих мрачных помещениях. Однако каторжным путем тракт все же не называли.

Перед деревней и лесополоса, и асфальт заканчиваются. Тракт же, как обычно, идет прямо через деревню и остатки его хорошо заметны. Видны старые сваи около моста через ручей Изынджуль. На окраине деревни также есть пафосный памятник борцам за Советскую власть и почему-то очень скромный – участникам ВОВ. Раньше в деревне было аж два колхоза – им. С. М. Кирова и «Новая сила», а также машинно-конная станция.

Через 10 км дорога раздваивается. Основная насыпь гравийки уходит в д. Московка (основана переселенцами в 1907 г.), а мы медленно ползем в гору к подтаежной деревне Ново-Александровка. Начинается Солгонский кряж. Где-то в горах тракт незаметно уходит в тайгу и снова на него мы попадем только к середине следующего дня.

Везде старый тракт проложен почти без поворотов и с минимальным перепадом высот. Даже на крутых подъемах и спусках нет серпантинов, потому что строить предписывалось «наикратчайшее и наивыгоднейше в экономическом отношении» в соответствии с «Правилами по производству работ» 1825 года.

С развитием земледелия в Минусинском и Ачинском округах увеличивается и количество грузов, идущих по тракту. Извоз обслуживал и местный обмен между селениями волости, а также доставку товаров на ярмарки и обратно.

Извозный промысел по Старо-Ачинскому тракту осуществлялся, ввиду недостатка почтовых лошадей, ездой «на вольных» в счет подводной повинности. Крестьяне и разночинцы по очереди со своими лошадьми и подводами дежурили на почтовых станциях и станках тракта: возили почту, всех проезжающих с подорожными листами, заготавливали фураж, восстанавливали переправы, ремонтировали казенные строения, засыпали ямы и колдобины на проезжей части. Возили также товары с ярмарок, хлеб и фураж на прииски и заводы: Луказский медеплавильный (около Минусинка) и Ирбинский железоделательный (около Курагино). В находящемся неподалеку селе Даурском на Енисее летом проводились плавучие ярмарки, куда съезжались по Ачинск-Минусинскому тракту многочисленные торговцы из деревень Назаровской и Ужурской волостей. Тогда же начались грабежи и убийства на тракте.

Ночуем за деревней в конце плотины через ручеек, приток р. Агаты. Купаемся в бархатной воде небольшого пруда. Едим уху из баночной сайры с настоящей деревенской картошкой. Пьем еще теплое парное молоко и засыпаем на ковре из ромашек под трели местного соловья.

Утром – снова купание, короткие сборы, тушенка с рожками, поиски дороги, проливной дождь. Затянулся он на полдня и дорога оказалась совершенно непроезжей. До тракта шли километра три в гору по более-менее накатанному вездеходами проселку. Место его присоединения к основному тракту явно не обнаружилось. Проселок вскоре закончился и далее 15 км нам пришлось пробиваться пешком через густую траву выше роста человека, ориентируясь лишь на тракторный след. Тем не менее, тракт здесь хорошо просматривается. Однако проезд на автомашине по нему совершенно невозможен из-за многочисленных болотистых участков и отсутствия моста в ныне не существующей д. Ключи. До нее дорога еще худо-бедно прокатана. Здесь, на 80-й версте, в деревне с прежним названием Вятка (основана ссыльными выходцами из Вятской губернии в 1800 г.), находился этапный пункт с казематом и заезжая для купцов, почтовая станция и «междудворка», где можно было взять в аренду коня для работ по трактовому извозу. Было это также и «разбойное место». Сейчас же от деревни осталось лишь небольшое кладбище и пустая поляна с редкими кустами черемухи и зарослями крапивы.

Удивительно, мы вроде бы идем через горы, а тракт, мало того, что почти не поворачивает и не петляет, еще и подъемов-то на нем не ощущается. От Медведска мы набрали 300 м вертикали на почти сорока километрах. Это немного. И если бы не заросли травы да поваленные деревья, можно было бы ехать и ехать. Это самая короткая и до сих пор единственная дорога через Солгонский кряж. Но для того, чтобы ее сделать пригодной для автомобильного транспорта, нужно было потратить еще в ценах 1991 г. 120 миллионов рублей. Вряд ли это сейчас окупится.

Пробиваться с велосипедами сквозь толстенный борщевик оказалась тяжелым испытанием. Часто отдыхаем, даже костер однажды разожгли – просто так, от комаров.

Еще лет тридцать-сорок назад вдоль тракта кое-где еще стояли покосившиеся верстовые столбы, но мы уже ни одного не обнаружили. От них, вероятно, дорога и получила в народе название «столбовой».

На 100-й версте от Ачинска должен быть отворот в бывшую д. Казанка, основанную в 1894 г. переселенцами-чувашами из Чебоксарского уезда Казанской губернии. Когда-то огромная деревня полностью распалась в 1969 г. Ныне от нее осталась лишь посаженная основателями поселения старая лиственница и прикрепленная к ней мемориальная доска, сделанная проживающим в Германии потомком переселенцев.

Чуть дальше, тоже на тракте, в 1950-60 гг. находился небольшой завод по производству из березы сухого порошкового спирта, применявшегося при выделке кож. Здесь перевал.

Постепенно дорога улучшается, можно ехать. Относительно сухо. Это хребтик водораздела вдоль р. Кызынджуль. Неожиданный спуск, видны заросшие курай-травой заброшенные поля и разрушенные строения откормочного комплекса с. Петропавловка (бывшее с. Кызынжульское). Огромный коровник, в котором до «перестройки» выращивалось 2,5 тыс. голов крупного рогатого скота, был построен прямо на тракте. Ныне он полностью разворован, остались одни стены. Проселок его огибает и мы въезжаем на окраинную улицу села - Ивановку. Отсюда 110 верст до Ачинска. Здесь, в самом начале деревни, стоял большой двухэтажный дом этапной станции. Улицу же так назвали по именам первых двух поселенцев. После революции ее переименовали в Ленина, который здесь тоже проезжал: пили чай, меняли лошадей. В 60-е гг., при образовании совхоза «Комсомольский», это название было передано центральной улице села. А Ивановку переименовали в улицу Советскую. Однако для местных жителей она так и осталась Ивановкой, как и улица Ленина – Орловкой, основанной переселенцами из Орловской области. Две другие улицы называются Варшавка, Большая.

Сама Петропавловка также называлась по-другому: Рыбалко (Рыбальское). Старожилы объясняют происхождение названия тем, что проезжающих по тракту через тайгу Солгонского кряжа купцов и почтовиков местные жители «рыбачили»: грабили и даже убивали. Но мы слышали и другое объяснение: однажды проезжие рыбаки с возом рыбы загуляли, а когда утром проснулись, то вся их рыба была украдена. Петропавловкой же село назвали якобы по имени ее первых поселенцев, Петра и Павла. Более же вероятная версия: село переименовали по названию местной деревянной церкви, построенной в 1863 г. и сгоревшей в 1924 г.. Поселение основано переселенцами еще в первой половине XIX в. и в 1857 г. в нем уже был православный приход. На сельском кладбище до сих пор находят долбленые домовины. Среди современных могил чуть в стороне валяется разбитый гранитный памятник купцу Алексею Федоровичу Разоренову. Рядом – надгробная каменная плита его жены. Оба они умерли еще до революции. Местные деды знают о купце по рассказам своих отцов как о человеке отзывчивом и справедливом. Памятник ему уже восстанавливали, но молодежь вновь развалила его. Ныне в доме, где последние годы жил Разоренов, находится магазин. Здесь мы и пополнили свои продуктовые запасы.

Обедаем у моих знакомых по прошлым поездкам: 80-летних стариков. Сегодня воскресенье, дед Николай немного выпил и баба Тоня его ругает – ей за деда перед нами неудобно. Старики нам рады и угощают всю нашу братию наваристым борщом, домашней сметаной и сдобным хлебом. Мы же отдариваемся магазинными продуктами, которые нам теперь без надобности. Бабушка – из местных, а дед в 1961 г. был сослан сюда из Поволжья. С его слов, за то, что взял деньги с участкового милиционера за строительство тому жилого дома. Было у Николая тогда 4 детей, а пятый родился уже здесь. На пересмотр дела он подавать не стал – здесь прижился. Несмотря на возраст, старики все еще держат немалое хозяйство: конь, две коровы, телята, свиньи, куры.

От Петропавловки тракт идет глубоким бродом через речку Кызынджуль, но мы выбираемся в объезд через современный железный мостик. Через километр наша группа снова на «ленинском» тракте, который далее постоянно идет в долине этой же речки. Судя по сохранившимся остаткам дороги, ширина ее проезжей части на всем протяжении составляла 4,5 м, так что по ней свободно могли разъезжаться встречные экипажи или двигаться телеги, запряженные двумя-тремя лошадьми. Канавы вдоль дорожного полотна были устроены глубиной 0,5 м и шириной 0,8 м и еще на полметра в высоту за ними сделаны насыпи. Так что внешняя вода на дорогу не попадала, а внутренняя стекала. Там же, где дорога идет вдоль склона, сделаны две-три параллельно идущие канавы, по которым вода со склона сливалась, не достигая дорожного полотна и не разрушая его. Однако ныне в глубоких выемках спусков-подъемов боковые канавы со временем замылись, боковые стенки выемок осыпались и дорожное полотно в этих местах практически везде превратилось в глубокие овраги.

Верхняя дорожная одежда тракта состояла всего из нескольких сантиметров гальки, хряща или щебня. Подушка для гальки не устраивалась. Этого было вполне достаточно для гужевого транспорта, но маловато для современных автомашин. Так что местами дорога оказалась продавленной до земли и в этих местах образовались ямы, лужи и грязь. Тракт был обычной профилированной грунтовой дорогой, стоимость строительства которой получалась в 50 раз дешевле шоссе, а содержание – дешевле почти в 3 раза.

Трактовое дорожное полотно везде находится ниже уровня земли. Местные жители полагают, что такую дорогу должно меньше переметать снегом. Однако это вряд ли верно. Известно, что со снегом боролись лесонасаждениями и специальными щитами. Кроме того, почти половина тракта в зимнее время не использовалась, т. к. ездить по льду Енисея было намного удобнее. Скорее всего, «корыто» получалось из-за особенности технологии строительства, при которой обязательно снимался верхний слой дерна и рыхлой почвы. Фактически весь тракт устроен как одна сплошная выемка, глубиной от 0,3 м на равнинах и до 2,2 м на перевалах.

Такое устройство дорог являлось международной практикой. Именно этим способом строились дороги во Франции и Англии с 17 в. и до начала 19 в., пока не была принята новая технология: устройства дорожного полотна с возвышением над уровнем земли, «одетого» в толстый слой мелкого водопроницаемого щебня или гравия. В Сибири эта технология стала внедряться лишь в советское время.

Как и все российские тракты, Ачинск-Минусинская дорога была оборудована параллельно идущей скотопрогонной дорогой. По ней с 1870-х гг. постоянно гоняли в Ачинск на продажу телят и коров, выращенных на откормочной базе Юдинского винокуренного завода № 17, что располагался неподалеку от Балахты. Через 8 км мы пересекаем асфальтированную дорогу Балахта-Ужур. Это Енисейско-Чулымская котловина. Речка Кызынджуль в этом месте совсем пересохла. За автодорогой устроена специальная площадка, на которой к 100-летию со дня рождения В. И. Ленина был установлен памятный знак в виде пятиметрового факела из профильного железобетона, а на другой стороне трассы – деревянная стела. Когда-то на ней висела табличка: «По этому тракту 1 февраля 1900 г. возвращался из сибирской ссылки В. И. Ленин». В этом же месте еще недавно существовал и небольшой безымянный притрактовый поселок.

Судя по указателям, в 30-ти км отсюда находится санаторий «Красноярское Загорье», где наверняка мучаются отдыхом и скукой урбанизированные горожане. Но сюда их почему-то не возят. Понятно, что факел надо бы покрасить, а табличку обновить. Тогда и народу бывать здесь станет интересно. Было предложение в 1970-х гг. сделать по тракту туристический маршрут, да вопрос «умер» в межрайонных согласованиях. А край интереса не проявил.

Поев лесной земляники, мы снова катим очередные 12 км по земляной дороге до моста через Чулым. По тюркски эта река когда-то называлась Чолма, русские же всегда знали ее как Июс, образованный рождающимися в горах Кузнецкого Алатау Черным и Белым Июсами.

После строительства железной дороги (1894 г.) значение Московско-Сибирского тракта утратилось, а Ачинск-Минусинской дороги, наоборот, возросло - как подъезда к железнодорожной станции Ачинск, основной переселенческой дороги освоения юга губернии, а также в связи со строительством в 1912 г. Усинской колесной дороги (к монгольской границе).

В 1920-22 гг. притрактовые таежные деревни Солгонского кряжа стали ареной боев ЧОНовцев и подразделений регулярной Красной Армии с колчаковцами и участниками многочисленных крестьянских восстаний. В эти годы тракт никем не ремонтировался.

В 1925 г. правительство ввело натуральную дорожную повинность в виде «субботников» и «воскресников». Через два года повинность стала обязательной. А с 1929 г. райисполкомам было предоставлено право привлекать к выполнению работ по ремонту тракта в порядке трудовой дорожной повинности местное население: около 15% фактически трудоспособных на 4 дня. Учет шел трудоднями и коне-днями.

Свое значение тракт потерял только с вводом в эксплуатацию в 1926 г. железной дороги Ачинск-Абакан. Тогда Минусинский тракт заменили новые подъездные дороги к станциям Назарово, Красная Сопка, Ужур, Сон, Шира, Абакан. Из дороги краевого значения «ленинский» тракт на значительной своей части постепенно превратился в обычную сельскую дорогу. Службы ремонта и содержания на нем не было. Ремонтные работы, в основном, деревянных мостов, выполнялись исключительно по инициативе населения.

В 1931 г. началось активное строительство местных дорог. Часть из них прошла прямо по «ленинскому» тракту или в непосредственной близости от него. Однако эти дороги строились все еще в расчете на гужевой транспорт, без подъема земляного полотна и без учета заносимости их снегом, не озеленялись. В эти годы по тракту по-прежнему гнали пешие этапы раскулаченных ссыльнопоселенцев.

С 1934 г. ремонт дороги стал осуществляться за счет сельских советов с применением простейших дорожных машин: канавокопателей, утюгов и катков, изготовленных самостоятельно. Сельсовет также выделял из числа своих членов сельдоруполномоченного, а колхоз - специальную бригаду. Кроме того, на дорожном строительстве проводилось не менее 4-х субботников с участием половины трудоспособного населения притрактовых деревень. С 1936 г. к строительству и ремонту дорог стало привлекаться уже все трудоспособное сельское население из расчета отработки 6 дней в году. Нормы работ по вывозке гравия, копке канав, по примеру стахановцев, кое-где перевыполнялись в 2-3 раза. Соответственно, в целом в 3 раза перевыполнялись планы по строительству профилированных грунтовых дорог.

В годы войны дорожное строительство и ремонт не велись и большинство дорог пришли в упадок. С 1949 г. дороги краевого и республиканского значения стали строиться и содержаться исключительно государственными организациями. Но в зону их деятельности «ленинский» тракт вошел только теми участками, которые совпадали с подъездными путями к железнодорожным станциям.

Тем не менее, по тракту по-прежнему на подводах обозами-кооперативами возили зерно, мясо, муку и водку из Минусинска в Ачинск. Первые немногочисленные автомобили появились только после войны. Это были американские «Студебеккеры». Тракт тогда уже не ремонтировался, восстанавливали только мосты.

В д. Березовый Лог (Кызылмай, основана в 1922 г. переселенцами-татарами) мы въехали в сумерках. Здесь вновь начинается асфальт, а старый тракт хорошо заметными кюветами пересекает деревню, мост через чулымскую протоку и упирается в Чулым – здесь была паромная переправа. Далее тракт идет по речной долине. Мы же сворачиваем на новый бетонный мост и по асфальту проезжаем мимо д. Карелино, вытягиваем подъем. Слева остаются деревни Николаевка и Светлолобово. Уже глубокая ночь. Из Светлолобово (прежнее название – Луговая), тракт резко уходит накатанным проселком на юг, а мы «ленинским» путем выезжаем на федеральную трассу М-54 около Новоселовского поста ГАИ. Здесь установлена железобетонная стела с изображением схемы ледовой дороги, по которой ехал Ленин (заезжали в станок Потрошилово, с. Абаканское - там обедали, д. Быскар и с. Анаш. На тракт же выехали только в селе Светлолобово). Вяло ужинаем в придорожном кафе и ищем пригодное для ночлега место в березовой рощице неподалеку. Часть нашей группы уезжает домой на проходящем автобусе, остальные – после того, как отоспались. Позади 210 км.

Сегодня у нас получилась полудневка и потому на дорогу времени остается мало. А так хочется вернуться в Светлолобово: посмотреть дом Изосимова, где останавливался В. И. Ленин (дом ныне не жилой, но вроде бы была на нем мемориальная доска); поклониться солдату на памятнике участникам войны; посетить мою знакомую по прошлым поездкам бабу Шуру Игошкину - ей уже 93 года. Ее мать переселилась сюда в 1905 г. из Воронежской области: там они соломой топились, дрова колоть не умели. Здесь она вышла замуж, родила детей. Отец бабы Шуры погиб в кавалерийском бою на Первой империалистической. Деревенский сослуживец видел, как мимо него на лошади пронесся Илюха с отрубленной головой. В революцию у семьи отобрали коня, коммунисты выгребли весь хлеб. Через год от тифа умерла мать. От приюта троих малолетних ребятишек спасли чужие люди. Жили трудно. Вторая мировая война тоже началась с несчастья: на Новоселовский паром нагрузилось столько провожающих, что он затонул. Многих тогда похоронили. Спасся лишь грудной ребенок, который спокойно выплыл по течению, укутанный в своем одеяльце. После войны колхозников обирали хрущевские сборщики налогов. По-настоящему же зажили только при Л. И. Брежневе. У бабы Шуры родилось трое детей – больше война не дала. Зато 7 внуков и 12 правнуков.

Нужно ехать дальше. Теперь нас осталось всего двое и мы снова оказываемся на тракте около поворота к д. Аешка, а от нее уже рукой подать до любимого моста. В какой уже раз снова фотографирую его, наслаждаясь творением польского зодчего. Наши охранительные знаки на месте. Канавы, которые мы выкопали весной поперек дороги, чтобы по мосту не ездила сельхозтехника, не засыпаны. Купаемся в Енисее и, кружа проселками вдоль Сарагашского залива (он 17,5 км в длину), снова оказываемся на асфальте М-54. Эта дорога была построена в 1963-68 гг. в связи с затоплением старого тракта и на участке от д. Аешка она прошла значительно западнее. После чего Ачинск-Минусинский тракт здесь окончательно утратил свое значение, а в 1968 г. от д. Аешка до д. Абакано-Перевоз был местами полностью затоплен. Некоторые участки тракта в Новоселовском и Боградском районах были распаханы в период освоения целинных земель (1954-70 гг.). Тогда было вспахано в аккурат в три раза больше земли, чем первоначально планировалось. Даже скальники пахали. В других местах тракт использовался для монтажа водополивных конструкций. Около д. Аешка (как и в Петропавловке) прямо на тракте был построен коровник. Сегодня же эти поля заброшены, поливальные установки проданы предприимчивым китайцам, коровник разрушен.

До с. Первомайское не более 30 км. Это немногим больше часа пути. На перевале местные жители угостили нас кружкой клубники, но нам этого явно мало и мы ужинаем в придорожном кафе. После чего, немного поблудив на выезде около Цыганской горы, уезжаем на поиски «Столбовой дороги». Слева остается озеро Горькое – бывшие царские солеварни, и тучи голодных комаров. Самосадную соль еще недавно добывали целинники и на озере Варча, затопленном ныне Сарагашским заливом. Еще в 1960-е годы здесь были видны огромные ямы и деревянные эстакады.

Проехав по гравийной дороге около получаса, сворачиваем на старый тракт и медленно забираемся в Батеневский кряж. Комары совсем озверели, да и темнеет. Наскоро ставим палатку под одинокой развесистой березой и проваливаемся в сон.

Утром мой спутник все же меня оставил и возвратился в Новоселово. Комары оказались для него более тяжким испытанием, чем пеший переход через Солгон. Мне же они привычны еще с прошлогоднего путешествия по Обь-Енисейскому каналу. Но там у нас были накомарники, мазь, плотная одежда. Здесь же – бандана, велотрусы и безрукавка.

Живописный подъем по заросшей травой дороге не показался особо трудным. Зато обнаружился единственный на всем тракте крутой серпантин, устроенный в естественном логу. Тракт здесь давно не катан, но везде по нему едется относительно легко, так что через 12 км я оказываюсь в д. Черемушки. Перед ней заехал на кладбище, побродил там и выяснил, что сосланные в эти края немцы хоронили своих совершенно наоборот по сравнению с русскими, а самое раннее погребение здесь относится к 1935 г. Однако первые переселенцы здесь жили еще задолго до революции. Тракт узнаваемо идет прямо по улице, которая так и называется: Трактовая. Местные жители слышали, что дорогу, по которой я приехал, называют «ленинской», но почему - не знают. И это понятно. Ведь В. И. Ленин здесь никогда и не проезжал.

Народ в деревне бедствует. Живут-отживают тем, что вынужденно сдают по 5 л молока скупщикам, хотя причитающиеся 25 руб. за него получают очень несвоевременно. Работы нет, откормочные базы развалены. До перестройки же здесь было крупное отделение опорно-показательного совхоза «Знаменский».

Деревенская щебенка уходит вдоль речки Черемушка, а я полого забираюсь на гору «Двадцать пятая» (это номер переселенческого участка). Ем придорожную полевую клубнику и старой дорогой по голым каменистым склонам выкатываюсь к трассе на с. Знаменка. Дальше тракта уже нет, он затоплен Ербинским заливом. А далее дорога вроде бы шла берегом под горами Копены (на карте - хребет Корова) и теперь тоже находится под водой.

От Знаменки по М-54 еще двенадцать степных километров до с. Троицкое (ранее – Броды), через которое раньше проходила дорога от Новоселово через Бородино и Верхнюю Биджу на Черногорские Копи. Остатки этой насыпной дороги и разрушенный мост через р. Биджа хорошо видны в районе п. Пригорск.

В Троицком на улице имени героя Советского Союза А. П. Сибирякова живет моя старая знакомая по прошлым путешествиям директор местного клуба Г. Е. Чудаева. Когда-то ее родители пришли сюда пешком из Мордовии. Но места им отвели для пашни малопригодные и они вернулись обратно. В 30-е гг. случился голод, в эти места вновь были направлены ходоки. После их положительного заключения 16 семей в 1939 г. поездом снова приехали сюда. А до них здесь уже жили переселенцы с Украины, бежавшие от коллективизации. Отношения с ними у приезжих не сложились и по сей день.

Вкусно обедаю молоком с медом. Расспрашиваю о местонахождении Боярской писаницы, на которой стремлюсь побывать еще с прошлого года. По описанию гостеприимной хозяйки петроглифы нахожу без особого труда. Кругом полно тагарских курганов, местами разрытых заброшенными силосными ямами (их устраивали на возвышенностях, чтобы стекала кислота). Через д. Абакано-Перевоз проселками вдоль Енисея, проехав последние в этот день 45 км, к вечеру добираюсь до с. Советская Хакасия. Председатель сельсовета Н. А. Ковалев оказывается моим земляком. Он родом из д. Черемушки, в которой, правда, я побывал только сегодня. Поэтому психологический контакт у нас получается сразу. Однако лодку для переправы на другой берег Енисея он мне так найти и не смог. Лодки-то есть, да моторов на них ни у кого уже нет. А на веслах плыть 12 км долго придется, на поезд могу опоздать, да и никому не хочется. Короче, ночевать я остался прямо в сельсовете. Придется, как видно, в какой-то другой раз осмотреть правобережный участок тракта. Хотя, навряд ли от него что осталось – везде нынче плесы рукотворного моря.

Затоплена ими и Тубинская пойма, где на месте паромной переправы к с. Городок построен огромный мост. В Городке (существует с 1740 г.) была предпоследняя перед Минусинском почтовая станция. Сам Минусинск был основан в 1739 г., так что дорогу к нему вероятно тогда же вчерне и проложили от ближайшего к Московскому тракту Ачинского острога. В Красноярск же чаще добирались не Окружной дорогой, а сплавлялись на плотах вниз по Енисею или шли по льду. Обустройство тракта почтовыми станциями относится к середине XVIII в. В 1782 г. появились первые упоминания о находившихся на тракте д. Аешина и с. Батени. Деревня Усть Ерба упоминается в 1735 г., с. Абаканское существовало как острог с 1707 г. Все они ныне затоплены.

Весь почтовый тракт был разделен на 3 участка (сведения 1864 г.). Список населенных пунктов на тракте (2-й почтовый участок, через Солгонский кряж): Ачинск, Малый Улуй, Назарово, Ильинское, Сереуль, Медведск, Ключи, Петропавловское, Карелино. От Медведска отходил 3-й участок почтового тракта - на Ужур, через Тарханку, Солгон, Ягу с ответвлениями на Изыкчуль, Усть-Изыкчуль (Марясово), Соксинское (Алексеевка), Косоголь, Корнилово (на оз. Беле), Локшино, Баит, Кулун, Ужур. Затем этот участок почтового тракта шел на юго-восток через Ильинку, Старую Кузурбу, Парилово, Малый Имыш, Большой Имыш до Карелино, где обе дороги сходились. Далее шел 1-й почтовый участок: от Карелино через Николаевку, Светлолобово, Аешку, Батени, Усть-Ербинскую, Копенскую, Абакано-Перевоз, Абаканское, Бирскую, Бузунову, Листвягово, Городчанскую.

Все почтовые дворы и заезжие избы располагались через каждые 30-40 верст и находились в трактовых селах. Именно этот, короткий путь (1 и 2 почтовые участки) и был собственно профилированным грунтовым трактом, который сохранился до настоящего времени. Характерно, что следов устройства тракта на ответвлениях 3-го участка визуально обнаружить не удалось, местные жители о нем ничего не знают. Однако на существование Ужурской ветки указывает губернатор А. П. Степанов, лично проехавший по ней в 1830-х гг., а также списки почтовых станций и трактовых населенных пунктов Енисейской губернии. Грузы и почту возили на тройках и парами. С обычным возом в 25-30 пудов (400-460 кг) за сутки проезжали до 80-100 верст. На почтовых ездили по 200 верст в сутки.

Утром пьем чай, долго говорим об истории села и древних находках на Оглахтинских горах. Так что в результате у меня родился новый велосипедный маршрут. Подарив главе администрации копию карты Ачинск-Минусинского тракта 1913 года выпуска, я уезжаю в Абакан. Это всего 60 км и три затяжных подъема. От нечего делать звоню по мобильнику участнику нашей экспедиции и вдруг понимаю, что тот уже снова в городской суете, а я все еще наслаждаюсь скоростью, встречным ветром и укусами комаров.

В Абакане я заглянул в краеведческий музей и прикупил там свежей археологической литературы. Потом посетил недавно открывшийся железнодорожный музей, где обнаружил стенд о друге моего отца. И тут же с ним созвонился. А через 20 минут уже сидел в пассажирском поезде, читал «Древности Приенисейской Сибири» и… молчал.

Боялся, что обычными словами растеряю пережитое и прочувствованное. Бывшая Окружная дорога существует и сегодня. Где-то она по-новому заасфальтирована и потому активна, а где-то это всего лишь старый проселок или даже тракторный след. Остатки тракта по-прежнему хорошо видны и даже в полях легко угадываются по одиноким кустам боярышника, зарослям крапивы-«жальцы» и характерному профилю дорожного полотна. Не все дела рук человеческих стираются временем…

P. S. Полностью (со многими примечаниями) статья будет опубликована в альманахе "Енисейская провинция" за 2006 г.
А фотографии смотрите здесь: http://velorogi.ru/photos/19.html

список путешествий